"Совершенно  неожиданно  мне  позвонил старый друг, проживший много
лет  за  границей.  Сказал,  что  собирается  провести   всю   осень   в
родительском  доме, недалеко от того места, где прошла моя юность, и что
очень хотел бы меня  видеть.  Этот  звонок  заставил  меня  основательно
переворошить  прошлое  и  имел  самые неожиданные последствия. Школьного
товарища я не видел несколько лет и согласился на  эту  встречу  главным
образом из любопытства.
     Друг почти не изменился. Как ни странно, у меня было такое чувство,
словно мы не виделись всего неделю. Он был такой же худой и подвижный, с
тем  же  плутоватым  выражением  глаз.  Мы несколько часов проговорили о
жизни, о том, что произошло с нами за это  время.  Потом,  почувствовав,
что  пить мне уже хватит, я встал и откланялся. Подъехав к супермаркету,
поставил  машину  на  стоянку  и  вышел  на   свежий   воздух.   Походив
взад-вперед, я стал с внезапно пробудившимся любопытством вглядываться в
до боли знакомые места, где прошло мое детство, и ноги сами понесли меня
вперед.
     Вон  на  той  скамейке  я  выкурил  свою первую сигарету. Вон в том
гараже я пытался совершить свой первый половой  акт  с  Ольгой,  которая
была  на  два года старше меня. Неожиданно для самого себя я оказался за
забором, окружавшим сад многоквартирного дома, в котором  когда-то  жила
семья  Анны  (или,  быть  может,  и  сейчас жила, как знать?). Тщательно
ухоженный сад симметрично раскинулся  передо  мной.  Роскошная  лужайка.
Развесистые   яблони   и   ягодные   кусты.  Типичный  мещанский  символ
благополучия. Я присел за один из кустов  и  стал  наблюдать  за  домом.
Сквозь прозрачные занавески в одном из окон было видно, как кто-то ходит
по комнате. На дворе стоял сентябрь и  было  сыро.  С  неба,  затянутого
тучами, начал накрапывать дождь. Я дрожал от холода.
     Неожиданно  на  меня нахлынули воспоминания ранней юности, сознание
захлестнули полудетские фантазии, в которых было много спермы и  которые
возникали  и исчезали во мне, словно эрекции, и казалось, само это место
было заряжено эротическим магнетизмом, воздействовавшим на меня. Я снова
лежал  в  объятиях  бойкой  Анны,  муж  которой с тремя сыновьями укатил
рыбачить в  какую-то  тьмутаракань.  Я  лизал  языком  влажные  лепестки
цветка,  распустившегося  на  стыке  ее мощных бедер, я лизал ее грудь и
живот,  она  сомкнула  свои  тяжелые,  чувственные  веки  и   ворковала,
мурлыкала,  бормотала непонятные фразы. Я держал в своих еще не окрепших
руках ее пышный зад, и все во  мне  трепетало  от  счастья.  Я  просунул
пальцы в щель между ягодицами и стал осторожно ласкать анус, Она открыла
рот. Я поцеловал ее соски и вошел в нее. Три  секунды  я,  как  весенний
ручей, струился спермой, а потом без сил рухнул на ее мокрое тело.
     Анна  была  воплощением  величественной женственности. Одновременно
притягательная и неприступная. Неуемно сексуальная и  почти  воинственно
чувственная.  Она  одна  была  для меня целой вселенной, которую пытался
постичь мой воспаленный мозг. Я поймал себя на том, что сижу под  кустом
насквозь  промокший  и предаюсь фантазиям четырнадцатилетнего подростка.
Глупее не придумаешь. Я вылез из своего укрытия  и  уже  было  собирался
перемахнуть   через  забор,  как  вдруг  отчетливо  увидел,  что  сквозь
занавески просматривается женская фигура. Неужели она по-прежнему  живет
в  этом  доме?  Покинутая  детьми  и  увальнем-мужем?  Может,  она  меня
заметила? Может, она танцует за  занавеской,  раздетая  донага,  с  туго
стянутыми  волосами,  целомудренно  собранными на затылке в пучок? И это
целомудрие перевешивает  ее  крупноватое,  но  грациозное  тело,  так  и
пышущее от избытка здоровой чувственности, - этакая пантера в человечьем
обличье... Господи, неужели я никогда не отделаюсь от детских фантазий?
     Вернувшись домой, до нитки промокший и злой на самого себя  за  то,
что  дал  себя  уговорить и поехал на эту встречу, которая ровным счетом
ничего не дала, кроме бесполезных, пустых разговоров, я разделся и полез
под душ.
     А  еще  через час расселина между роскошными бедрами Анны поглотила
меня, и я уснул. Когда же наутро проснулся,  почувствовал  жар.  Ноги  и
руки  ломило,  голова  была  словно  пудовая бетонная чушка, нос и горло
заполнили полчища бактерий, словно пришельцы из других миров. Я  взял  с
тумбочки  пачку печенья, отключил телефон и весь день провел в постели в
каком-то  полубреду.  Ко  мне   являлась   Анна   и   улыбалась   своими
целомудренными  губами.  Она брала в рот мои яички, щекотала меня своими
длинными ногтями, до последней капли высасывала  мой  семенной  фонд.  А
потом ложилась на меня, будто живая перина.
     Часам  к  восьми вечера жар стал нестерпимым. Я с трудом поднялся с
постели и натянул на себя махровый халат. Тщетно перерыл всю квартиру  в
поисках   чего-нибудь   жаропонижающего.  Нетвердой  походкой  вышел  на
площадку и направился к  соседям.  Дверь  была  приоткрыта,  таблички  с
фамилией  на  ней  уже  не  было. Неужели дед Василий переехал? Я только
собрался  постучать,  как  дверь  сама  бесшумно  открылась.  На  пороге
стояла... Анна с кувшином, полным воды. На ней, как и на мне, был только
купальный халат. Она была  босиком,  старше  меня  на  десять  лет,  но,
несмотря  на  то  что  морщинки  стали  чуть  глубже, а в густых волосах
появилась пара серебряных прядей, она была все та же. Я смотрел на  нее,
Она  выжидательно глядела на меня, в глазах ее был немой вопрос. Я знал,
что это она, но отказывался верить своим глазам. Она меня не  узнала.  Я
откашлялся,  не  зная, с чего начать. Почувствовал, что краснею. Опустил
глаза. Открыл рот, но не смог выдавить из себя ни слова. "Вы больны?"  -
услышал  я  ее  голос будто издалека, будто с расстояния в десять лет. Я
смог лишь кивнуть. Она взяла меня под  руку  и  повела  туда,  откуда  я
пришел,  в  маю  собственную  квартиру.  Там  она осторожно сняла с меня
халат, и я  остался  в  чем  мать  родила  с  членом,  торчащим,  словно
Пизанская  башня.  Улыбнувшись,  она  осторожно взяла его обеими руками.
Потом уложила меня в постель, ушла и вскоре  вернулась  с  таблетками  и
апельсиновым соком.  Закрыв дверь на замок, она сбросила с себя халат, и
он упал к ее ногам. Под халатом она  оказалась  совершенно  голой,  и  я
вперил  взгляд  в  это  роскошное  тело. Круглый живот, лобковые волосы,
похожие на мех горностая, мощные бедра, колени... Я увлек  ее  вниз,  на
кровать,  она мягко опустилась на меня. Я массировал пышные ягодицы, она
бережно ввела член в свою влажную щель и  лежала,  не  шевелясь.  От  ее
улыбки у меня закружилась голова.
     "Пощекочи  меня",  -  попросила она, и я просунул  пальцы  между ее
круглых ягодиц. Когда я стал ласкать ее  анус,  она  закатила  глаза  от
удовольствия.  Мои  пальцы  едва  касались  тугого,  окруженного мягкими
волосиками колечка, когда же я просунул средний палец внутрь, она громко
застонала.  Я  сделал  несколько сильнейших толчков вверх и тут же бурно
кончил..."